Услышав ответ и, главное, увидев улыбку гостя, Джулиан и сам радостно улыбнулся, почувствовав, как будто ушло что-то неправильное и осталось лишь предчувствие важных, но обязательно чудесных событий.
- Тогда я сейчас, у меня уже все готово, - он кинулся в кухню и начал составлять свое кулинарное творчество на передвижной металлический столик на колесиках. С трудом, но вместилось все.
Пожалуй, сегодня он впервые пожалел, что отказался от предложения отца купить квартиру с нормальным количеством комнат. Сегодняшний ужин должен бы проходить в строгой гостиной за обычным столом, а не за этим недоразумением. Да и сидеть лучше на стульях, которых у него в принципе не было. Прикидывая, стоит ли принести пару табуреток из кухни или хватит дивана и компьютерного кресла, Джулиан осторожно, чтобы ничего не опрокинуть, повез свой импровизированный стол в комнату.
- Я заварил только чай, но если вы предпочитаете кофе, то я быстро его приготовлю.

- Мне тоже очень приятно, - Джулиан вежливо кивнул, пытаясь одновременно определить, куда бы лучше пристроить столик, чтобы всем было удобно.
«Кунсайт… Кунсайт… да, это имя ему очень подходит…».
Да, звучание имени и впрямь соответствовало гостю: серебристо-холодное, щиплющее язык тоненькими, яркими иголочками. Но все же при мысленном его повторении Джулиан немного запнулся: как будто оно было неполным. Оставалось ощущение незавершенности.
«Может, стоит попробовать принятую здесь вежливую форму? Кунсайто-сан? Нет, опять не то…»
Повернувшись к Ию, он добавил:
- А уж как мне повезло, что мы встретились. Наверное, это лучшее событие, которое вообще произошло со мной за последний год.
Правда об обстоятельствах встречи он разумно решил не распространяться: вряд ли Ию обрадует упоминание о них.
- Угощайтесь, надеюсь, это хотя бы съедобно,- он улыбнулся своим гостям.

Джулиан устроился на диване, поближе к Ию. Есть совершенно не хотелось и он, налив себе чаю, принялся бездумно смотреть в пространство.
В голове царила звенящая пустота, а в самой, казалось бы, обычной ситуации была какая-то нереальность. Как будто сон наяву…
Он абсолютно не знал, о чем говорить, да и разговаривать за едой было не слишком прилично. Если бы здесь был только Ию, он бы давно забыл про подобные глупости и трещал без умолку, но Кунсайт по-прежнему вызывал в нем смущение.
«Наверное, мне нужно время чтобы освоиться. Вот не замечал этого за собой раньше... Все же он явно необычный человек… Интересно, а кто он по профессии?».
Джулиан перевел взгляд на светловолосого гостя. Возможно, такое разглядывание было не слишком вежливым, но он ничего не мог поделать с собой.

- Творческий? Вам правда так кажется? – Джулиан весело улыбнулся,  а затем обвел свою комнату взглядом, пытаясь определить, что из кучи наличествующих в ней предметов навело гостя на эти мысли. Ну, мольберты, конечно, а вот все остальное – просто набор беспорядочной чепухи. Хотя чепухи красивой.
- Я и, правда, учусь живописи в Токийской Художественной школе. А вот насчет всего остального: в Англии я немного занимался в театральном кружке, но не долго. Танцевать я люблю, но не слишком умею. А вот занятия музыкой совсем не для меня – ничего не получается, сколько бы не пробовал. Зато обожаю слушать самые разные стили, под музыку мне лучше рисуется.
«Вот, уже и разтрещался, ненадолго хватило твоего смущения. Ну да – болтать о себе я способен несколько часов без перерыва. И как Ию меня терпит?»
Но его любопытство уже окончательно проснулось, и Джулиан вместо того, чтобы замолчать, задал вопрос:
- А чем занимаетесь Вы? Наверное, чем-то серьезным?

- Нет, и, наверное, уже не буду, - Джулиан ощутил острое чувство неловкости, отвечая на вопрос, - не то чтобы я не хотел, просто…
Он запнулся: «Ну и как сказать, что меня не возьмут служить, потому что почти признали психом? Если бы не отец, так до сих пор и сидел бы в лечебнице с диагнозом «особо опасный маньяк-пироман». Странно, а вот Ию я об этом рассказать не постеснялся… Пожалуй, единственному из всех... Надеюсь, он ничего не рассказал своему другу».
Почему-то юноше было важно, чтобы этот строгий человек знал о нем только хорошее, только лучшее…
Джулиан перевел взгляд на Ию, ища поддержки. Тот, так же как и раньше, сидел рядом с невозмутимым видом.
«Ну, надо же что-то отвечать! Думай! А ладно…»
- Просто отец не хочет, чтобы я подвергался опасности, вот и устроил мне освобождение по здоровью.
Объяснение, конечно, было не слишком приятное для Джулиана, но, по крайней мере, оно хоть немного соответствовало истине. А врать Кунсайту по-прежнему было неприятно, если не просто невозможно.

«Ой, черт, все же Ию что-то ему рассказал… Или я напрасно паникую? И что я должен ему ответить?»
С одной стороны совсем не хотелось, чтобы Кунсайт узнал о его проблемах, с другой – наверное, было бы нечестно совсем ничего ему не сказать. Джулиан решил остановиться на чем-то среднем:
- Ну, я свои фантазии пытаюсь выразить в рисунках, правда не всегда получается. Да и разные глупости со мной происходят регулярно, но это не от какого-то мифического творчества, а просто из-за моего дурацкого характера.
Решив перевести разговор в более безопасное русло, Джулиан встал с дивана и отыскал рисунок с привидевшейся ему недавно женщиной:
- Вот, результат одной из моих фантазий. Правда вышло не совсем так, как я задумывал, должна была получиться прекрасная Светлая Королева, а вышло… - он внимательно глянул на свою работу и оторопел.
- А шипы я ей не рисовал! Откуда они?

Джулиан не успел ответить ни Ию ни Кунсайту, хотя уже начал подбирать слова.
Едва его пальцы прикоснулись к протянутой бумаге, как в комнате появилось еще одно действующие лицо: Королева из его видения стояла прямо перед ним.
«Я наконец-то сошел с ума… Как замечательно… И главное – вовремя!».
В первый момент ничего кроме обескураживающей растерянности он не ощутил. Юноше удалось подавить панику, тем более, когда он почувствовал  поддержку Ию: «Он тоже ее видит? Мы сошли с ума на пару? Или это какой-то фокус?»
Но как только его взгляд встретились с огненными глазами женщины, вся кажущаяся хрупкая выдержка покинула его:
- Нет! Я не хочу! Не надо!
Джулиан и сам не знал, что он увидел в этих глазах, но только при этом его накрыли с головой ощущения боли, ужаса и ледяного холода. Испугано попятившись назад, он рукой оттолкнул рисунок: - Не хочу! Огонь!
И огонь пришел: лист вспыхнул сразу со всех сторон, коробясь под действием пламени и опадая серым пеплом. Впрочем, испуг Джулиана был слишком силен, и дело не ограничилось одним рисунком: начали тлеть шторы, искры запрыгали по тетради с конспектами, забытой возле шкафа.
Обведя бессмысленным взглядом дело своих рук (или в данном случае - слов), Джулиан все-таки сполз в обморок.