Почему так холодно, холодно и темно. Хочется открыть глаза и не получается. Немой крик не разрывает липкие сети сна. Не проснуться, не закричать и не согреться. Теперь никогда не согреться. Картины из прошлой жизни, как яркие вспышки. Лица, имена, события. Все с бешеной скоростью проноситься перед глазами. Отзвуки сражение. Даже боль от полученных ран. Даже запахи реальны. Ты спишь и в то же время ощущаешь все, что с тобой происходит.
Это и дар и проклятье. Помнить все, что с тобой происходило за тысячи лет, и в тоже время не обладать силой, о которой сохранились такие яркие воспоминания. Но самое страшное помнить свою смерть, особенно если их было несколько. Но самое страшное, это помнить во всех подробностях вымораживающий холод вечного сна. Как воздух выходит из легких, а мороз пронзает тело, словно тысячи кинжалов. Быть полностью парализованным и в то же время понимать, что с тобой происходит. Но самое страшное, что от него нельзя проснуться. Нельзя было. Но не теперь. Теперь Джедайт просыпался, когда хотел, вернее, как только воспоминания становились, слишком реальны и ощущения от них болезненны.
Вот и сейчас он проснулся, как только почувствовал, как тот страшный сон подбирается к нему. Напоминая о холоде и боли. Для него теперь это всего лишь ночной кошмар. Теперь, когда вся память полностью проснулась. Лорд Джедайт предпочел бы не помнить ничего. Слишком мучительны были эти воспоминания.
Магических сил у него не было. И возможно, никогда не будет. Теперь его зовут Джеймс Стивенсон. Жизнь этого человека, Лорда вполне устраивала. Он продолжал писать книги, денег у него было достаточно, для беззаботной жизни. Теперь есть дом, в уединенном месте. Где, он надеялся, прошлое его никогда не найдет. Сам его найти он не стремился, или просто убеждал себя, что не стремится.
Джеймс встал с кровати и отправился в гостиную. Разжег камин и устроился на мягком коврике около него. Его трясло от холода, теперь он согревался только у огня. Джеймс держал руки над оранжевыми язычками пламени, надеясь, что они смогут прогнать холод из его тела. О своей душе он сомневался.
Немного придя в себя, после кошмара, он пошел на кухню, заварить себе чай. Сна сегодня для него достаточно.
Он вернулся в свою гостиную-кабинет. В ней было тепло от горящего камина. Отблески пламени плясали на стенах комнаты. Джеймс удобно устроился на одной из подушек около столика, вытянув под ним ноги. Открыл ноутбук, который еще по приезду, установил здесь. Включил настольную лампу – фонарик. Он все не мог закончить свою последнюю книгу. Концовка была слишком надуманна. Джеймс стал перечитывать последнюю главу, может можно, что-то изменить в ней.

Отредактировано Джеймс Стивенсон (2007-03-06 17:00:29)

Вот и сейчас держа чашку с горячим напитком в руках, его взгляд был устремлен в даль. Ветер, играл его короткими золотыми волосами, погода была солнечная. Но в саду, в тени деревьев было так тихо и спокойно. Если бы такое умиротворение было в его душе.
Прошел месяц, как Джеймс вернулся в Японию. Жил в своем новом доме, и пытался закончить свою последнюю книгу.
Но, что-то было не так. Его не покидало чувство надвигающийся опасности. И кажется, с чего бы ему волноваться. Воспоминания о прошлом не давали покоя. К состоянию постоянной тревоги, примешалось чувство потери. Он и сам не понимал, почему. Его вполне устраивала жизнь человека, жизнь Джеймса Стивенсона. Замкнутого, необщительного. Даже самым близким, которых было очень мало, он никогда полностью не мог раскрыться. А иногда, так хотелось. Хотелось рассказать о том, кем он был когда то. О всех своих победах и поражениях. И даже, даже…..
Джеймс тряхнул головой, и челка упала на глаза. Нет, о таком он никому, никогда не расскажет. Слабость это непозволительно. Демон Джедайт не имел право испытывать такие чувства, не имел права и Джеймс вспоминать о них.
Джеймс покинул беседку, и  отправился вдоль песчаной тропинки вглубь парка, к таким пленившим его хищным глазам

Джеймс проснулся, от ярких солнечных лучей, проникающих через не плотно сдвинутые окна-перегородки. На маленьком прикроватном столике во всю звенел будильник. Джеймс, поспешил выключить этот раздражающий предмет и нехотя поднялся с кровати. Время подошло к полудню. И скоро должен был приехать Мистер Аянокоджи. Отдать ему допечатанную главу, и пусть поскорее уезжает. Этот человек слишком утомителен, даже для своей работы. Главное не забыть распечатать дописанную главу. С такими мыслями, еще сонный Джеймс отправился приводить себя в порядок.
Время пролетело незаметно, пока Джеймс занимался своими делами. Он услышал звонок домофона, извещающий его, что к воротам подъехала машина. Естественно это был издатель. Как всегда, что-то тараторивший в трубку. Джеймс даже не стал его слушать. Просто нажал  на кнопку, что бы ворота открылись. Через несколько минут, машина затормозила около дома, и Джеймс услышал, как хлопнули двери. Странно, он, что не один.
Джеймс спустился к входной двери, но открыв ее увидел лишь пожилого, небольшого роста японца.
- Мистер Аянокоджи, прошу вас, проходите.  – Издатель, поприветствовал Джеймса в традиционной японской манере, поклонившись. Снял ботинки и прошел вслед за Джеймсам в гостиную.
- Господин Стивенсон-сан, я приехал забрать последнюю главу.
- Да, я в курсе, она уже распечатана. Так, что если хотите, можете с ней ознакомиться. – И протянул ему папку с распечатанными листами. Издатель явно нервничал, но Джеймс не придал этому значения. Он привык к такому поведению, со стороны этого человека.
Слишком быстро просмотренная глава, и вот уже издатель кланяется и прощается с Джеймсом.
- Я что так сильно задумался, что не заметил, как он ее просмотрел. Ай, ладно. Потом еще не один раз позвонит, и будет задавать совершенно нелепые вопросы.
Джеймс проводил Аянокоджи до машины, проследил, как машина доехала до ворот, и открыл их, нажав на кнопку управления. Затем, решив немного прогуляться, отправился в сад.
И вот он опять стоял возле каменной драконьей головы и пытался понять, что же такого притягательного в ней. Его воображение рисовало огромного живого дракона, вот так склонившегося перед ним, теперь уже простым смертным. Как бы ему хотелось коснуться, подойти ближе и подчинить себе. Чтобы это невероятное существо служило ему.
Джеймс сам рассмеялся своим мыслям.
- Как же. Забавная была бы картина. Каменная голова дракона, на службе у бывшего демона. Ха-ха. Нет, это даже не смешно, а просто очень смешно. - Хотя смеяться совершенно не хотелось.
От таких вот рассуждений его отвлек шорох и чьи-то шаги. Он стал оборачиваться по сторонам, и искать источник этих шагов.

"- Ну, Джеймс, почему же бывшего? Или ты настолько изменился за те несколько лет, что мы не виделись?" – Этот голос не узнать было невозможно. Слишком много воспоминаний, воспоминаний из жизни Джеймса Стивенсона, было связано с этим голосом. Хороших воспоминаний. Шенно Лиах. Его единственный друг, единственный человек, которого Джеймс подпустил к себе настолько близко, на сколько это было возможно для бывшего демона подпустить к себе человека. Они не виделись несколько лет. Тогда Джеймс ничего не сказал другу, о своем отъезде и просто исчез не оставив своего адреса. Ничего. Он уже и не надеялся увидеть его снова. И вот сейчас, Лиах стоит перед ним и разговаривает так, как будто, они только вчера расстались. Поэтому, из всех многочисленных вопросов, которые хотелось задать Джеймс, спросил только одно
- Вот так всегда ты ко мне подкрадываешься, тихи и не заметно. – это прозвучало немного глупо, учитывая, что они не виделись столько лет. И говорить сейчас должны были совершенно о другом. И все же…
–  Знаешь, а я скучал. – Сказав это Джеймс подошел к Лиаху и обнял его. – Давно не виделись, а ты совсем не изменился.

Да, Лиах, этот котяра совершенно не изменился. все так же бесцеремонно врывается в жизнь Джеймса, и при этом, самого Джеймса это нисколько не раздражает. Нет, это просто невероятно.
Парень приблизил свое лицо, к лицу Джеймса. И стал что-то говорить. Джеймс уже не вслушивался в его слова.
Дышать вдруг стало тяжело. Сейчас, как никогда, Лиах напоминал ему, о том, кого он когда-то давно , возможно, любил. Возможно именно это сходство, с тем другим, и стало причиной, почему Джеймс начал общаться с этим непосредственным и отчаянным искателем приключений.
Сейчас его лицо было так близко, что сделай Джеймс шаг вперед, и можно дотянуться до таких притягательных губ, заглянуть в эти глаза. Так хотелось почувствовать снова, каковы эти губы на вкус. Почувствовать тепло рук. Нет, нет. Это невозможно, Джеймс потряс головой, отгоняя ненужные мысли. Одумайся, это твой друг, это не ОН. Ты просто как всегда, хочешь увидеть то, чего больше нет.  Джеймс глубоко вздохнул и произнес слегка дрожащим голосом.
- Текила, ты привез текилу. Почему я не удивлен, даже и не знаю. А вот у меня как раз дома где-то в холодильники есть несколько лаймов. Как думаешь, я предвидел твое появление. Что же. Идем пить, полагаю, надо отпраздновать встречу. – и уже более уверенно. – Потом я тебе здесь все покажу.
Взял Лиаха за руку и повел в направление дома.
- Идем, идем. Вспомним студенческие годы. – Только бы уйти из этого места, и пить, пить, пить, пока все воспоминания о прошлом не сотрутся и не превратятся в пустоту. Хотя в такой исход верилось с трудом

Когда опустела вторая бутылка Текилы, Джеймс понял, что пьян. Такого с ним давно не было. Вероятнее всего усталость, и желание забыться, привели к такому результату.
Вот уже часа три они сидели с Катце и пили. Пили и пили. Наверное, все же не стоило столько пить, Завтра наверняка будет болеть голова, хотя это такая мелочь. Главное, можно будет ни о чем не думать, хоть, какое то время. Не думать получалось не особо, рядом с ним был человек, чертовски похожий на Него. Так похожий, что просто находиться рядом с ним было тяжело. Хотелось что-то сделать, что-то определенное.
Джеймс мысленно начал ругать себя, за такие мысли. Но остановиться уже не мог. Они сидели, напротив друг друга, у камина, на мягком ковре, в виде шкуры животного. Комнату, тусклым светом, освещал настенный фонарик, в дальнем углу. Лиах воодушевленно что-то рассказывал Джеймсу, о своих последних приключения, толи на любовном, то ли на деловом поприще. Джеймс уже не вслушивался в смысл сказанного, он внимательно рассматривал своего друга, которого столько времени не видел.
В комнате было практически темно, Джеймс пытался уловить выражение глаз Лиаха. Ему казалось, что тот смотрит слишком внимательно на него. Что не сочеталось с легкостью разговора, который он вел. О чем можно думать, когда на тебя смотрят такими глазами, сопротивляться просто не было сил.
Джеймс медленно передвинулся ближе к Лиаху, и заглянул прямо в его глаза. Тот замолчал, и посмотрел на него в ответ. В считанные секунды Джеймс преодолел оставшееся между ними расстояние, и накрыл его губы своими. Поцелуй получился немного смазанным. Джеймс, испугавшись своего порыва, тут же отпрянул и снова посмотрел в глаза. Конечно, в университетские годы, между ними часто бывали такие вот поцелуи. Но, зачастую это происходило, как и сейчас не на трезвую голову. Но дальше никто из них зайти не пытался. А вот сейчас Джеймс абсолютно не знал, что ему делать. И в тоже время бездействовать не хотелось, а вот продолжения очень даже хотелось…
Решив это для себя, Джеймс наклонился и снова поцеловал Катце, тот ответил ему с не меньшем энтузиазмом, и в следующее мгновение Джеймс был прижат спиной к мягкому ковру и отвечал на яростный, всепоглощающий поцелуй, в котором хотелось раствориться и не думать не о чем. Джеймс закрыл глаза, все его мысли были сосредоточены на губах, уже покрывающих поцелуями его шею

В голове не было ни одной мысли, Джеймс полностью отдался ощущениям. Прикосновению горячих губ, дыханию, обжигающему кожу. Хотелось стонать от удовольствия. Он закрыл глаза и просто плыл, плыл куда-то по течению. Из этого сладкого дурмана его вывел, охрипший шепот Лиаха.
- У меня же для тебя подарок есть, - Отвечать ничего не хотелось. Не открывая глаз, и продолжая таять, от ощущения тяжести другого тела на себе. Он сказал первое, что пришло ему в голову.
- А нельзя ли вручить его завтра, мне кажется, я сегодня не в том состоянии, что бы оценить всю его красоту и уникальность – Джеймс старался, как мог произнести всю фразу четко, и не запинаясь. Его голос охрип, почему-то хотелось пить. Он удивлялся сам себе, его совершенно не смущала ситуация, что вот сейчас его единственный друг, с которым их связывали только дружеские чувства, лежит на нем и пробует на вкус мочку его уха, при этом абсолютно по собственнически прижимает Джеймса к полу и его намерения, абсолютно ясны и понятны. Нет, Джеймс был вполне не против продолжения, но ситуацию просто необходимо прояснить.
Он нехотя открыл глаза и посмотрел в глаза Лиаху. Который, оторвавшись от покусывания его ушка, тоже смотрел Джеймсу прямо в глаза. Он смотрел на Джеймса слишком пристально, как будто спрашивал что-то. А  вот Джеймс просто не знал, что ответить на этот не озвученный вопрос. Туман в голове медленно рассеивался, и Джеймс предпринял попытку высвободить свои руки.

Проследив путь бархатной коробочки, Джеймс пытался привести остатки здравых мыслей в порядок. Он вдруг четко понял, что если вот сейчас он не остановится, то потом будет уже поздно. Тем временем Катце, продолжал своими действиями убеждать его, что не стоит задумываться над этим сейчас. Совсем не стоит.
Джеймс решил, что вот так просто лежать и лишь отвечать на ласки друга, слишком банально. Он решил перейти к ответным действиям. Пока Катце, целовал его, Джеймс свободной рукой, притянул его за шею, углубляя поцелуй. Затем, на ощупь  потянул за один из концов ленты, стягивающей волосы друга, освобождая это великолепие из ее плена. Он запусти пальцы в волосы, касаясь ими шеи, и стал медленно поглаживать затылочную часть, как бы невзначай соскальзывая ими под ворот рубашки, ужасно мешающей ощутить гладкую кожу спины. Губы уже начали болеть от столь долгого поцелуя. У Джеймса слишком давно никого не было, и он уже просто не мог сдерживать себя.
Он выгнулся, на встречу сильному телу, пытаясь дать понять, что от поцелуев, нужно переходить к более серьезным действиям. Так как вторая его рука находилась в плену сильных пальцев Катце, Джеймс свободной принялся расстегивать пуговицы на рубашке Лиаха. Но левой рукой это было не совсем удобно делать. Он попытался слегка изменить положение, в котором находился. Это, оказалось, довольно трудно сделать. И вот когда рубашка, наконец, была снята, правда с потерей нескольких пуговиц, это точно, и на спине у Катце уже стали видны следы от ногтей, а ноги Джеймса, обхватывали его талию, так, что скрыть, что оба они были возбуждены, до предела, было невозможно. Джеймс уже практически не контролировал ситуацию, хотя такое старался не допускать даже в постели. Хотя сейчас он ее и не хотел контролировать. Это лишь доказывало, что Джеймс доверяет Катце. Поэтому он прервал поцелуй, и прочертив губами влажную дорожку к уху Катце. Стал медленно исследовать язычком, такую соблазнительную мочку ушка, слегка прикусил ее, и затем , хрипло прошептал. – Я хочу тебя. Сегодня и сейчас. Я говорю тебе – Да!
  И прижался еще сильнее к Лиаху, что бы дать почувствовать, на сколько сильно его слова, правда.

Что я делаю? …Что он делает? …Это просто невероятно. Это так хорошооо!  Мыслить логически просто не получалось. Особенно под плотоядным взглядом Катце. Все эти ласки и поцелуи сводили с ума. Когда Джеймс почувствовал руку Катце, на своем члене, с его губ сорвался полукрик - полустон.
- Ты …так …настойчив… Катце? – говорить было тяжело, Джеймс просто задыхался от страсти и желания – Аг-ха! Можно подумать, …ты специально напоил меня, что бы …ммм… затащить в пастель.  – и засмеялся, тихим, больше похожим на хрип, смехом. Обе руки были свободны, и Джеймс исследовал ими рельефы сильного тела, наслаждаясь ощущениям шелковистости кожи под пальцами. Вот так ладонями, вверх вниз, по позвоночнику, иногда соскальзывая на подтянутые бедра и обратно до шеи. Иногда, чуть сжимая и слегка царапая нежную кожу на спине, оставляя красные полосы. И опять погладить, успокоить. Джеймс решил, что пора бы и ему что-то предпринять. И подтянув к себе за плечи Катце, уверенно начал целовать его, слегка покусывая губы, отвечающие ему. Оторвавшись, на мгновенье, произнес прямо в губы Катце.
- Ммм, знаешь, что мне всегда хотелось узнать, а? – при этом посмотрев в глаза другу плотоядным взглядом. И не дожидаясь ответа, воспользовался одним из приемов в Кендо. И теперь сидел на ногах Катце, с торжественной улыбкой. Его руки теперь изучали мускулистую грудь, слегка задевали соски.
Вскоре, губы Джеймса последовали за его пальцами. Он стал медленно спускаться по груди. Целуя и прикусывая нежную кожу. Уделил внимание сначала правому соску затем левому. При этом его руки продолжали жить своей жизнью. Между поцелуями и оставлениями засосов, Джеймс продолжил говорить.
- Мне – прикусил тонкую кожу около пупка – всегда – лизнул след, оставленный зубами, - хотелось –руками расстегивая застежку брюк, а губами двигаясь все ниже и ниже к заветной цели. – попробовать – облизнув губы, Джеймс вскинул голову и посмотрел прямо в затуманенные страстью глаза Лиаха – тебя – запустил руку в брюки и стал ласкать рукой горячую, возбужденную плоть. – на вкус. – С этими словами Джеймс высвободил член Катце из брюк, явно мешающих, и прикоснулся к нему губами, слегка подув на самый кончик. Затем лизнул , проведя языком от основания до самого кончика и полностью взял его в рот.