- Да.

1943 год, над Тихим Океаном.
На самом Кен-ичи нет ни царапины, но тем не менее он истекает кровью. Сейчас он не человек в кабине самолёта - он сам и есть "Зеро", летящий в закатном небе. Его крылья и правый бок изранены, сердце-мотор едва тянет, а на десятки километров вокруг - сверкающая водная гладь без единого ориентира.
Обидно будет умереть вот так - не от вражеской пули, а заблудившись посреди океана, поскольку все навигационные приборы превращены в бесполезный хлам... Но нельзя поддаваться унынию, не говоря уж о досаде. Израненный истребитель расслабляется, позволяя воздуху нести себя...
Пространство - его дом, и нет такой точки в непрерывном континууме, где он не мог бы сориентироваться...
Что это? Откуда взялась столь странная мысль? Сато-"Зеро" не знает, но чувствует, что он прав. Оказывается, это так легко - найти нужное место, даже если до него 179.3 километра... Достаточно просто потянуться... И вот он - родной авианосец со знаком восходящего солнца на палубе. Две точки в пространстве всегда найдут друг друга, даже если это пространство - Многомерный Хаос...
Какой ещё Хаос? Кажется, он бредит. Самолёт недовольно передёргивает крыльями, стараясь выдернуть себя и пилота (сейчас они - одно) из потока видений. Но теперь он знает курс. Грех не воспользоваться подсказкой, а если она и ошибочна - какая разница, где умирать?
Потрёпанная машина закладывает вираж, и словно по линейке, проложенной невидимым, но всевидящим штурманом, направляется точно к месту нахождения своей эскадры. Приборы показывают, что топлива не хватит. Но это не важно. Он знает лучше.

Третьим эпизодом Сато, не особо стесняясь, выдал совсем недавнюю сцену с кошельком-ловушкой, акцентируя внимание не на своих действиях, а на чувствах и воспоминаниях.
- Ваш слуга помог мне пробудить ещё небольшую часть этих "воспоминаний", хотя вряд ли это входило в его намерения.

Какие-то доли секунды Сато смотрел на руку женщины, не понимая, что это означает, затем вспомнил европейский обычай выражения почтения и слегка прикоснулся к ладони губами.
- Я буду ждать, сколько потребуется, ваше величество, но мой долг предупредить, что в присутствии этого человека наше общение может оказаться менее откровенным и продуктивным. Он довольно-таки хамоват, а я слишком болезненно реагирую, когда мне угрожают или пытаются "ставить на место".

Сато поклонился ей вслед, и оставшись один, начал разглядывать своё окружение.
- Предполагается, что кто-то здесь должен обо мне позаботиться? - Сказал он негромко, но вслух. - Обеспечить едой, водой, постелью... или кандалами и горячим железом? Или гости здесь находятся на полном самообеспечении? Ну во всяком случае, пыточными инструментами я себя обеспечивать не собираюсь.

Отредактировано Кен-ичи Сато (2007-03-30 01:07:27)

Сато тут же вскочил на ноги, мгновенно выйдя из медитации.
- Да, разумеется, я с удовольствием приму участие в осмотре. Ведите.
И в этот момент самурай ощутил что-то неправильное. Возможно, это скрывалось в том взгляде, который бросил на него слуга...
"Неужели у меня что-то не в порядке с одеждой"?
Он быстро осмотрел себя. Вроде всё в порядке, костюм сидел, как родной... И лишь опустив взгляд ниже, старый самурай понял, в чём его "ошибка", если можно её так назвать. Его ноги не касались пола! Он стоял на воздухе сантиметрах в десяти над землёй, как на твёрдой опоре...

"Оригинально. Либо местная охрана ОЧЕНЬ хорошо воспитана, либо хождение по воздуху тут в порядке вещей".
Сато попытался избавиться от странного феномена и это получилось - стоило ему захотеть, как ноги тут же коснулись земли. Удовлетворённый, он замер, прислушиваясь к диалогу охранника с новым гостем.

Ятен проводил охранника долгим взглядом. "Преступление". Нудада, конечно. Целтельница вообще здесь практически выросла.
А пдозрительный тип, ушедший за охранником напомнил ему почему-то себя.
"Ох как трагично, бедолагу погулять выпустили", - усмехнулся он про себя и стал выводить тонким пальчиком замысловатые узоры. Все-таки в нем умирает художник.